Ай-Да! 10 лет шутя!

Те, кто учились в инязе знают этих живеньких веселых пареньков.Наша компания ЧАТОФФ (www.chatoff.by) решила взять у них интервью, каким оно получилось, судить Вам!

В нашей гостиной собралась на чашечку чая приятнейшая компания - пятеро мужиков, умных, красивых, не лишенных чувства юмора и некоторой доли обаяния. Пока мы с коллегой готовились к интервью (читай, уставляли стол чаем с плюшками), они шумно общались - давно не собирались все впятером. Они - Денис Дудинский, Николай Курипка, Дмитрий Подольский, Дмитрий Сенников и Александр Ковалев - актеры театра юмора «Ай-да!». Театр появился в 1999 году в Минском Государственном Лингвистическом Университете в рамках студенческой ассоциации «АССА», а вскоре стал вполне самостоятельным образованием. Денис Дудинский стал, как это принято говорить, идейным вдохновителем, остальные участники присоединялись постепенно, внося в театр частичку своего юмора, своего шарма, делая театр таким, каким он сейчас и является. Актеры называют свой юмор интеллектуальным. И вскоре собираются порадовать зрителей очередной его порцией. Собственно, причина, по которой мы собрались в нашей гостиной, отдав на разграбление пяти голодным мужикам наши съестные запасы, - это грядущий концерт, посвященный десятилетию театра юмора «Ай-да!». С него и начнем.

Ч-фф. - Расскажите, пожалуйста, поподробнее о предстоящем выступлении. Насколько я понимаю, оно будет происходить в инязе? Д.Д. - Во-первых, театр юмора «Ай-да!» начинался именно в инязе. Благодаря тесным дружеским контактам, которые до сих пор сохранились, инязовская сцена и сейчас нам кажется наиболее приемлемой для того, чтобы показать все самое лучшее, чем располагает театр юмора «Ай-да!». А во-вторых, студенческая обстановка. Студенческая публика - это наиболее благодарный зритель, который и оценит, и, если где-то посчитает, что наш юмор немножко старомоден, он это простит.

Ч-фф. - Что для вас это выступление - повод собраться и отметить юбилей театра, отправная точка нового витка в истории театра, или же это что-то вроде прощания?

Д.П. - Я думаю ни первое, ни второе. Это ни встреча, ни прощание - это просто продолжение какой-то нашей жизни, которая была в своё время очень насыщена. Вы знаете, у нас есть большой потенциал. И хотелось бы на основании своего опыта продолжить какие-то начинания, которые были много лет назад.

Ч-фф. - Чем был для вас театр «Ай-да!», когда вы только влились в его состав, и чем является сейчас?

Д.П. - Для меня всегда юмор - это отдушина в жизни. Он присутствовал везде и всюду. Театр юмора «Ай-да!» - это тот коллектив, в который я вошел совершенно случайно. Он мне дал очень многое - хороших людей, с которыми я до сих пор общаюсь, сцену, а это очень много значит для меня. Я занимаюсь воспитанием ребенка, и я его тоже приучаю к сцене и юмору. Надеюсь, что он в качестве хобби пойдет по моим стопам и станет нормальным творческим человеком, который сможет реализовать свои возможности либо в каком-то коллективе, как наш театр «Ай-да!», либо сам, в какой-нибудь сольной программе.

Д.С. - Театр «Ай-да!» - это определенный этап жизни, очень насыщенный и очень интересный. В самом деле, если можно творческому человеку о чем-то творческом мечтать, чтобы его жизнь реально была настолько бурлящей, для меня это всегда был и остается театр юмора «Ай-да!». Выход наш на сцену в полном составе будет очень вовремя и очень кстати. Как говорится: «В нужное время и в нужном месте».

Н.К. - Театр «Ай-да!» - это была какая-то отдушина, какая-то реализация своих тайных желаний. У каждого человека есть свои мечты, какие-то помыслы, грязные или чистые. И вот театр «Ай-да!» - это была та возможность, где человек может себя реализовать, высказаться на бумаге или устно, попытаться знаками или жестами на сцене показать то, чего он хочет и, проще говоря, оторваться. И сейчас, я думаю, это будет абсолютно то же самое. То есть это, как сказал Дима, не какая-то веха, 10 лет и все, конец, а просто тогда это были молодые люди, а сейчас это взрослые мужики, которые хотят просто собраться, оторваться, повеселиться, посмотреть, как на это будут реагировать люди, самим соответственно прореагировать на это все, и получить наслаждение.

Д.Д. - Все мы в компаниях юморим, рассказываем анекдоты, в «крокодила» играем. Всегда это очень забавно. А театр юмора «Ай-да!» - это люди, которые не побоялись это вынести на сцену. Никаких высоких философских театрализаций не было и не будет, слава Богу. А тот юмор, если он понятен и интересен в первую очередь нам, пяти людям с высшим образованием, значит он понятен и интересен зрителю. Мы в этом уже убедились.

А.К. - Я ещё хотел отметить, что юмор у нас не простой, а несколько солоновато-интеллектуальный, что совершенно не то чтобы ново, а необычно. Его совсем не встретишь в современном белорусском театре, в современном бомонде, в современной драматургии и в современном белорусском КВН. Наш юмор для избранных. И мы надеемся, что избранных будет много, и все эти избранные придут, поймут нас, оценят и простят, если кто-то не сможет сесть в шпагат на сцене, либо закашляется.

Ч-фф. - А как вы оцениваете период выступлений в «Молодежном Театре Эстрады»?

Д.П. - Для театра юмора «Ай-да!» это был действительно выход в город, выход на городскую публику. Было очень приятно, когда люди, по сути, для нас чужие, так как мы привыкли к инязу, предоставили нам площадку. Это было удивительно. Потому что какое-то время иняз не мог предоставлять нам сцену для репетиций. А «Молодежный Театр Эстрады» предоставил. Было очень приятно, как к нам относились. В самый первый день к нам пришел полный зал. Для нас это было неожиданно. Это очень нас обрадовало, поэтому мы решили продолжить работу с «Молодежным Театром Эстрады».

Д.С. - Очень приятно было, выходя на сцену, видеть полные залы. Мы работали по два раза в месяц для абсолютно незнакомых людей, кому-то вручали билеты на концерт, кто-то приобретал просто у распространителей в городе. Публика была разношерстная, но в процессе самого представления было очень заметно, как публика становилась нашей в прямом и переносном смыслах.

Ч-фф. - Где вы берете материал для своих выступлений?

Н.К. - У каждого свой источник вдохновения: у кого-то водка, у кого-то женщины, у кого-то Бальзак. Моим источником вдохновения всегда являлись представители движения битников США, особенно раннего постмодернизма, такие как Джек Керуак, Уильямс Берроуз и.белорусские женщины.

Ч-фф. - Насколько это тяжело или легко входить в образ своего героя (или героини)?

Д.С. - Предлагаю на этот вопрос ответить Александру, исполнителю женских образов.

А.К. - В игре женских ролей нет ничего, с одной стороны, сложного и предосудительного. А с другой стороны, в каждом из нас живет женщина - мать. Иногда мы живем в женщине! Дело в том, что любой мужчина, переодетый в женское платье, слегка припудренный, с подведенными глазами и с легкой небритостью на лице уже вызывает определенное чувство умиления. Или сочувствие. А чувство умиления с сочувствием тебя ещё больше подстегивает, и ты, пытаясь изобразить из себя что-то женское, выглядишь ещё более комичным и, наверняка, интересным зрителю. Это то, чего мы, в принципе, добиваемся. Поэтому в игре ничего сложного нет. Меня выбрали на женскую роль, потому что я из всех был самый молодой, стройный и без бороды и усов.

Н.К. - Теперь вы понимаете, почему Мэл Гибсон со своим вопросом «Чего хотят женщины»? отдыхает, потому что Саша уже давно понял, чего они хотят.

Ч-фф. - Легко ли заставить зрителя смеяться?

Д.Д. - Сложно. Очень сложно заставить зрителя смеяться, сложнее, чем плакать. Юмор должен быть понятен и, как бы это ни было парадоксально, смешон. Когда человек, к примеру, смотрит спектакль, артисту сложно понять нравится ему или нет, он сидит молча, потому что воспитанный. С юмором все более понятно. Люди смеются - значит смешно. Так что юмор - это тонкая субстанция, к которой нужно подходить с полной ответственностью.

Ч-фф. - А для театра юмора «Ай-да!» была ли какая-то граница, за которую нельзя было бы выходить, например шутки ниже пояса?

Д.Д. - Если люди смеются, значит, нет запретных тем. Можно юморить ниже пояса и это будет потрясающе, гениально и талантливо, а можно выйти и рассказать очень смешной анекдот и никто в зале не засмеётся. Все же зависит от того, как это преподнести зрителю.

Д.П. - Границы в юморе, безусловно, есть, потому что для меня юмор - это юмор классиков. Это не юмор современного телевидения. Я учился на классиках, таких как Жванецкий, Карцев, Аркадий и Константин Райкины, на актерах советского периода, которые были как смешны, так и трагичны. Сегодняшние юмористические передачи я не смотрю, потому что мне грустно. У юмора я вижу границы, и я всегда старался их соблюдать. Для меня юмор должен быть не столько смешон, чтобы все разрывались от смеха, а чтобы он был интересным. Для меня это главнее всего.

Д.С. - Для меня тоже существуют определенные рамки. На мой взгляд, нельзя шутить и выдвигать на сцену личностные переживания человека. Потому что для одного это будет смешно, а для другого это может быть больно. Когда я работал в цирке главным администратором, я был свидетелем одного выступления клоуна. Обыкновенная смешная клоунская реприза. Весь цирк смеялся. А после этого мне позвонила женщина и сказала: «Что там у вас творится в цирке? Мой сын разводится». Это реальная история. Каждый воспринимает по-разному, так что над некоторыми вещами все-таки шутить не стоит.

Н.К. - А я хочу высказать совершенно противоположное мнение. Я не совсем согласен со своими коллегами по театру. Юмор - это то, что вызывает смех. Если у человека вызывает смех актер без штанов на сцене, пусть это будет смешно. Если у зрителя вызывает смех слово ж..а, которое Павел Воля может сказать со сцены, значит это смешно. В этом и есть фишка наших номеров, что допустим я, человек, который стремится вынести на сцену как можно больше юмора, того, что ниже пояса, а остальные пытаются поднять его повыше и подтянуть пояс, чтобы не вываливалось то, и не было видно того, что хочу показать я. Вот эта смесь, нечто среднее, что получается в процессе обсуждения создания номера, дала возможность ещё десять лет назад создать тот стиль, которого мы стараемся придерживаться. Но я надеюсь, нам когда-нибудь удастся его изменить, и мы сможем горделиво сказать со сцены слово ж..а.

Ч-фф. - Легко ли после стольких лет находить общий язык друг с другом, в плане каких-то новых идей?

Д.П. - Мы все очень разные люди. Пять разных людей, которые соединились в один коллектив - это всегда очень тяжело. Рождались идеи, которые один воспринимал на ура, а двое других говорили, что это неинтересно и никому не нужно. Рождались идеи, когда четверо находили какие-то новые моменты, и один говорил что это полный отстой. Но мы, тем не менее, находили компромиссы, мне кажется, очень правильно. Мы ходили по сцене долгими часами, и думали о том, как выйти из положения. И то, как мы выходили из положения, показывают наши номера, изначальная тема которых была одна, а в результате зрителям показывали другое. Я думаю, что этот вопрос на самом деле острый для многих творческих коллективов, которые хотят работать и продолжают работать.

А.К. - В споре рождается истина. В любом коллективе очень хорошо, когда есть одно скептически негативное «я», которое, с одной стороны, что-то хает, а с другой стороны, помогает задуматься. (Задумчиво тянется за пятой плюшкой. На здоровье, Александр, мы не считаем). Мне искренне верилось, что даже когда я говорю «нет» или «это плохо», и даже, если со мной в итоге не соглашаются, то хотя бы в глубине души кто-то прислушивается к тому, что я говорю. В итоге это не делает номер хуже, а наоборот заставляет задуматься над его качественным воплощением.

Д.С. - Все правильно насчет качественного воплощения. И то, что Саша сейчас произнес такую клевую речь. Он подытожил тот момент, что именно один человек всегда скептически относился ко всему проявлению и всем творческим идеям остальных четверых. И этим «слабым звеном» и камнем преткновения было изначальное отношение к идее и номеру, конечно же, Саши. У нас было очень много стычек, ругани, но все же.

Н.К. - Написав номер, мы ждали, когда придет Саша. Мне представляли, какая у него будет мина. Будет ли он слушать номер с искривленным левым глазом или с какой-то насмешкой. Мы даже делали ставки.

Д.П. - И если Саша говорил «У-у-у, нет, это не пойдет, это неинтересно» - значит номер очень хороший.

Н.К. - Это очень хорошо, когда в одном коллективе есть кто-то, кто не согласен. Не важно, что это, театр или коллеги на работе, или парламент. Пусть даже он не согласен не по делу, это все равно бодрит, это как-то подталкивает изнутри подумать. Переосмыслить, а может быть действительно что-то не так. Когда все согласны, я думаю, это может привести к застою. Поэтому хорошо, что у нас есть Саша.

Д.С. - Слава Саше! (Стоя аплодирует)

Ч-фф. - Насколько ваши актерские способности пригодились в жизни?

Д.П. - Я применял свои актерские способности ещё до театра «Ай-да!». Они выразились ещё в детском саду. Я собирал вокруг себя целые группы. Не только своих ровесников, но и их родителей. Я рассказывал всякие истории, которые придумывал на ходу. Всем было очень интересно и смешно.

Н.К. - Я бы не сказал, что я вырабатываю какие-то актерские способности, которые потом применяю в жизни. Наоборот, я пытаюсь показать себя на сцене таким, каким являюсь в жизни. Если у меня задача сыграть в каком-то номере, допустим, дурака, я просто представляю, как я себя веду в той или иной жизненной ситуации, где я должен выглядеть дураком. Если мне нужно сыграть человека, притворяющегося, что он умный, я играю себя, сидящим на какой-нибудь научной конференции.

Д.С.- Мои актерские способности очень проявляются в общении с женщинами. Например, изменить голос, прочитать какое-то стихотворение. Помимо того, что женщины любят ушами, они ещё любят хороший качественный юмор.

Д.Д. - Во всех моих начинаниях, в которых я занят в настоящее время, здоровую долю занимает театр юмора «Ай-да!»

Ч-фф. - А что, по-вашему, является самым приятным и самым неприятным в актерской профессии?

Д.Д. - Самое неприятное - это небольшая оплачиваемость, а самое приятное именно в нашей деятельности - это то, что у нас нет обязаловки, как у профессиональных актеров: «Ты будешь играть эту роль, а ты будешь играть эту роль!». Никто никогда не отказывался от роли. Еще радует реализация, прошу прощения за тавтологию, нереализованных юношеских фантазий. А здесь - это: «Вот тебе сцена, иди и играй»! Самый приятный момент наступает тогда, когда отпели финальную песню, поставили финальный аккорд и ушли за кулисы. Остается удовлетворенность тем, что сделали, и остается послевкусие.

Н.К. - Самое неприятное и приятное - это, в принципе, одна и та же ситуация, один и тот же ответ, но с разных сторон. С одной стороны тяжело то, что ты должен следовать каким-то актерским правилам, ты должен сыграть так, чтобы зритель поверил, а ты даже не можешь себе представить или не можешь правильно показать. А с другой стороны - мы на сцене и мы ничем не ограничены, даже не обладая классическими актерскими данными и не умея сыграть, мы можем выйти и показать так, как мы это видим. Пусть это будет непрофессионально, но, если зритель рассмеется, то кто нас будет судить.

А.К. - Самое неприятное - это смывать грим после спектакля в туалете, где нет горячей воды. А самое приятное - это, безусловно, приятные отзывы и аплодисменты. Приятно, когда люди подходят после концерта и говорят: «Ребята, мы классно провели вечер. Мы не знаем, кто вы такие, просто проходили мимо. Как хорошо, что мы сюда зашли»!

Н.К. - Я ещё добавлю. Самое неприятное - это не только то, что надо смывать грим при отсутствии горячей воды, а когда ты так и не смог смыть грим и едешь домой в метро.

Д.С. - А особенно Саша - в колготках и во фраке (смеются).

Н.К. - Но приятно, что мужчины улыбаются. А мужчины улыбаются редко.

Ч-фф. - Думаю, все знают, что мешает танцору, а что мешает актеру? Человек, обладающий какими чертами характера, по-вашему, не сможет играть?

Д.С. - Мне кажется, что только человек с явным негативом в душе не сможет ничего сыграть. И вообще, на мой взгляд, люди без чувства юмора - это страшные люди, их надо реально бояться. Мне вот даже не мешает плохое настроение. Как бы ни было в душе плохо, зритель ни в чем не виноват, он пришел смеяться.

Н.К. - Чувство юмора естественно должно присутствовать, но ещё главное, что, к сожалению, присутствует у большинства населения Беларуси - это комплексы. Комплекс что-то сделать, комплекс улыбнуться, комплекс закричать, комплекс выйти голым ночью с мусорным ведром. В моем окружении много людей, у которых отличное чувство юмора, которые могут такую фразу и в тему залепить, что ты весь вечер будешь лежать под столом от смеха. Но, как только появляется публика или чужие люди, человек сразу тушуется, закрывается в себе, как черепашка (пытается изобразить черепашку). Залазит в свой панцирь и только машет своей лапкой, пытаясь как-то рассмешить людей. Очень важно переступить эту грань, выйти на сцену и показать себя глупым, смешным, голым или одетым. Главное - избавиться от комплексов. Причем это касается не только сцены, а жизни в целом.

Д.Д. - Я думаю, только глупый человек не сможет ничего сыграть. У человека может не хватать фантазии, опыта, профессиональных данных, но если у него есть ум, интеллект - он понаблюдает, скопирует, проанализирует, где был не прав, сделает соответствующие выводы и сделает лучше. А глупый человек лезет напролом и всем доказывает, что вот так - это было хорошо. И никого не слушает.

Ч-фф. - Если бы вам, предоставили возможность сыграть любую роль, что бы это была за роль? И чем она вас привлекает?

Н.К. - Лично у меня три мечты в жизни: сыграть в массовке зомби, сыграть фашиста и сыграть в порнофильме «хорошего» (смеется). Потому что я такой в душе. С утра иду в душ, смотрю на себя в зеркало. Я с утра то зомби, то фашист, то в порнофильме «хороший». Особенно, если зеркало в полный рост.

Д.Д. - Для того, чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять в каком амплуа ты имеешь возможность играть. Я как-то не задумывался над этим.

Д.П. - Я бы хотел сыграть роль клоуна, который показан как на сцене, так и в жизни. Именно вот эта разница важна. Это очень, на мой взгляд, интересно. Там есть и слезы, там есть и смех. Смех преимущественно детский, а слезы преимущественно взрослые.

Д.С. - Я бы хотел сыграть такую роль, это не конкретный персонаж, не конкретный образ. А чтобы было вот так: после каждой реплики зал угорал со смеха, а я, как истинный актер, держал паузы, чтобы произнести следующую фразу.

А.К. - Актером я мечтал стать с детства. Во-первых, я мечтал стать летчиком, не космонавтом, но летчиком. А во-вторых, хотел стать актером. Меня восхищало, что актера в фильме убивают, а на самом деле он живехонек. Вот почему-то эти детские мечты, чтобы сыграть, роль в которой тебя убивают, а в реальности ты живой.

Ч-фф. - Наверняка, когда все только начиналось, театр занимал достаточно большую часть вашего свободного времени. На что вы его тратите сейчас?

Д.Д. -Свободное время я посвящаю спорту. (Да будет вам известно, что под этой скромной фразой скрывается, а точнее, скрываются, большой теннис, верховая езда, скалолазание, дайвинг и прыжки с парашютом. Как говорится, «не съем, так понадкусываю», в смысле Денис стремится попробовать много всего.)

Д.П. - А я в свободное время занимаюсь воспитанием сына, и, конечно же, спортом. А ещё я пишу сценарии и мне это очень интересно. (Да-да, а еще стихи и пародии, а еще песенки для сына сочиняет просто на ходу, из любого случая, даже если это просто опрокинутый стакан.)

Д.С. - В свободное время, когда получается, я встречаюсь с друзьями. Так же, безусловно, это спорт и внимание и забота о близких людях. (Кстати, Дмитрий в отличной форме, регулярные походы в тренажерный зал и плавание помогают эту форму поддерживать. Недавно Дмитрий увлекся дайвингом и парашютами (хмм... по-моему - это заразно).)

Н.К. - Когда у меня появилось свободное время, я поначалу пытался воспитывать сына Димы (смеется). Но он отказался. Он решил воспитывать его сам. Поэтому сейчас в свободное время я занимаюсь самосозерцанием, очень слабые попытки наладить личную жизнь. Ну, и, конечно же, спорт. Надо же куда-то энергию выплескивать. (А выплескивает Николай свою энергию через бортики бассейна, где он частенько плавает, разрезая водную гладь, аки дельфин, поражая воображение проплывающих мимо красоток. Кроме того, Николай играет в теннис.)

А.К. - У меня свободного времени много. Так получилось, что настал такой момент, что ты начинаешь зарабатывать какие-то небольшие деньги, и в этот момент ты открываешь для себя, что даже в той же самой Беларуси есть столько много интересных моментов. На что можно потратить деньги - это и активные виды спорта, будь то парашютный спорт, дайвинг, скалолазание, картинг. Это и какие-то образовательные моменты, например, получить, наконец-то, долгожданные права на автомобиль, на мотоцикл. Столько много интересных моментов, на что в свободное время тратиться это время. Хотелось бы не копить что-то и не откладывать в долгий ящик на завтрашний день, а жить в свое удовольствие и развиваться сегодняшним днем. (Ну, Александр сам все сказал.)

Ч-фф. - Если бы вы вдруг решили написать книгу о театре «Ай-да!», как бы она называлась?

Д.Д. - В жизни каждого из нас театр юмора «Ай-да!» сыграл значимую роль, я думаю, моя книга бы называлась «Свобода».

Д.П. - Я свою первую книгу почти уже написал. К сожалению, театр «Ай-да!» там не присутствует. Это маленькая детская книжка. Но если ответить на этот вопрос, то в книге-воспоминании о прошлом, это была бы интересная глава, которая сыграла большую роль в моей жизни. Если мы сейчас сидим вместе и говорим, значит, эта глава и до сих пор играет свою роль в нашей жизни.

Д.С. - Книга обязательно будет и не одна. В первой книге я буду затрагивать все интересные моменты, которые происходили на репетициях, в моменты концертов, в закулисной жизни. Будут присутствовать самые интересные факты. В книге, которая могла бы существовать или намеками претендовать на какие-то мемуары, все это будет описано с убойным юмором.

Н.К. - Я согласен с Димой, что это была бы не глава в книге, а это была бы вся книга, посвященная жизни. У меня это была трилогия, книжка про «Ай-ду!». И я бы назвал её, как Горький назвал свой роман «Мать»... только перед этим добавил бы ещё два слова.

А.К. - Я назвал бы книгу «Время в перед». (Держит многозначительную паузу) Потому «в зад» это было бы как-то грустно и пессимистично. Причем я бы написал именно раздельно «Время в перед».

Мы уже собрались было поблагодарить наших гостей за интервью и перейти к совместному поеданию вышеупомянутых плюшек, но оказалось, ребятам есть еще, что сказать. Более того, сказать это они желают обязательно.

Д.С. - Денис тут сказал, что на сцене работают пять человек, пять орлов, которые покоряли и будут покорять женские сердца не только внешним видом, но и внутренним миром. Но самый главный момент - это ведь то, что мы поем под минусовую фонограмму. То есть поем вживую, а фонограммы, минусовки и джинглы ставит нам человек, который так же является полноправным членом нашего коллектива. Это прекрасная девушка Ольга Белокурская. Она является неотъемлемой и важной частью нашего коллектива, потому что, когда мы выходим на сцену - звучит музыка, а уж только потом появляемся мы.

Д.П. - Оля очень вовремя появилась. Были люди, которые сидели у пульта, ставили музыку - это было, честно говоря, неудобно (Паша Скачек, это не про тебя! Ты нам здорово помогал в свое время. Спасибо!). Потому что люди были разные, а хотелось бы, чтобы был человек, который очень хорошо знает как коллектив, так и номера, которые готовятся к показу на сцене. И здесь Оля появилась очень вовремя. Человек с хорошим музыкальным слухом, с хорошим чувством юмора и очень организованный сам по себе. К тому же она - женщина, что вдвойне приятно.

Н.К. - Очень важно, чтобы в коллективе присутствовала женщина. И не обязательно в роли звукорежиссера. Когда собираются вместе пять мужиков и помимо творчества, конечно (кто бы какой бы юмор не любили Карцева, Ильченко или Павла Волю), может и матерное слово промелькнуть, и пошлость. А присутствие женщины все-таки сдерживает мужчину, оно требует от мужчины соблюдения правил поведения и речи. Надо отдать Оле должное, что она все это выдерживает.

ВСЕ - Оля, спасибо за то, что ты есть!

Ч-фф. - Спасибо, за содержательную беседу, и удачи на концерте!

Окунуться в атмосферу интеллектуального юмора в изложении театра юмора «Ай-да!» можно будет 11-го декабря 2009 г. в 19-00 в актовом зале Минского Государственного Лингвистического Университета, по адресу ул. Захарова, 21, г. Минск. Вход свободный!

• Смех в служении Б-гу | Медицина и здоровье | Точка зрения